«Какие ничтожества!» — воскликнул Гитлер в Мюнхене в кругу ближайших партайгеноссе, когда Чемберлен и Даладье покинули резиденцию «Фюрербау». Рейхсканцлер Германии был одновременно и прав, и неправ. Тактическая правота привела его к серии крупных военных успехов, а стратегическая ошибка — к финальной катастрофе.
Да, демократический Запад никогда, ни в XX веке, ни в XXI, не был образцом отваги, верности принципам, зачастую шел на компромиссы и сделки с диктаторами, предавая, и не раз, своих союзников. Немаловажно и то, что на Западе выше, чем в иных популяциях, ценность человеческой жизни, что делает западных лидеров весьма консервативными в расходовании своего человеческого материала.Так или иначе, диктаторы всех мастей обладают изрядной психологической форой на первом этапе своего политического столкновения с Западом. Искусство расчетливого диктатора заключается в том, чтобы извлечь из этой форы максимальные дивиденды, не принимая ее за гарантированную вечную бесхребетность декадентского терпилы-Запада. Не переходить «красную черту». Войну гитлеровской Германии объявил, в конце концов, не неистовый Уинстон Черчилль, а тот же блеклый «ничтожный» Невилл Чемберлен.»Какие ничтожества, Димон!» — наверняка бросил Путин своему верному президенту после визита в Кремль 12 августа 2008 года главы Французской Республики Николя Саркози. Замечательно сказал тогда «высокопоставленный источник» «Коммерсанта»: «Любая беззубая резолюция 1 сентября будет нашей победой. Бытует мнение, что если мы продавим Запад, то дальше игра будет вестись уже по нашим правилам». Именно так, практически дословно, рассуждали и в германской имперской канцелярии 70 лет тому назад.
И какой же русский «патриот» не заговорил в те дни о Севастополе, Крыме и Северном Казахстане?
Композиция, риторика, аргументация триумфальной крымской речи Вождя 18 марта 2014 года были откровенно списаны с гитлеровских судетских прописей. В той же речи национальный лидер впервые попробовал на вкус гитлеровское словечко «национал-предатели». С тех пор оно стало звучать часто. Лицемерный и циничный Запад, на который наше арийское племя уже вот какое столетие глядит, глядит своими раскосыми глазами и с ненавистью и с любовью, и никак наглядеться не может, предложил в апреле 2014-го племенному вождю мюнхенско-женевскую сделку:
Крым проехали, остальная Украина будет независимым внеблоковым государством в зоне влияния России, типа Финляндии при Советском Союзе.
«Какие же ничтожества!» — снова воскликнул постмартовский Путин, нашедший свою, сулящую ему вечность Чашу Грааля. Он уже замахнулся на гораздо большее, поставив новую духоподъемную цель: «Новороссия», 10-12 русских областей, якобы незаконно переданных Украине не то жидобандеровцами, не то жидобольшевиками. На Прямой линии с соплеменниками 17 апреля он, прежде всего, воодушевил нас, сообщив, что все мы являемся носителями уникального генетического кода, возвышающего нас над прочими народами и государствами.
Но нельзя открывать могилы таких мертвецов. Петля судетской речи затянулась на шее гитлеризма через 7 лет после того, как эта речь была произнесена. С крымской петлей и путинизмом все пошло значительно быстрее. Химеры «Русского мира» и «Новороссии» испарились прежде всего потому, что они были отвергнуты подавляющим большинством русских людей как в Украине, так и в самой России.
Отвлечь внимание от украинского провала была призвана сирийская авантюра, в которой роль «сакрального ничтожества» была предназначена государственному секретарю США Джону Керри. Надо признать, что весь последний год справляется он с нею отменно. Шаг за шагом ради сохранения иллюзии «конструктивных переговоров» с доминантным самцом Сэергэем он уступал перехитрившему его кремлевскому Риббентропу во всем, выписав тому в конце концов лицензию на любые бомбардировки в Сирии. А в секретных протоколах Лаврова-Керри, подписанных в ночь на 10 сентября, даже пообещал, что США демонстративно поучаствуют с путинскими соколами в совместном бомбометании, списав им тем самым все совершенные ими в прошлом и будущем в Сирии военные преступления.
Не знаю, какая уж соломинка переломила хребет верблюду западного терпения. Уничтожение гуманитарного конвоя в Сирии в ночь на 20 сентября, очередная постмодернистская вариативная ложь Москвы, наглая тупая рожа генерала Коношенкова, выпученные глаза и похабные усики старика Навки, нараставшее в американском истеблишменте возмущение безвольной политикой Барака Обамы?
Если говорить о западном общественном мнении в целом, то точкой невозврата для него стала продолжающаяся до сих пор в прямом эфире мировых телеканалов 24 часа в сутки казнь женщин и детей восточного Алеппо двумя обезумевшими палачами Путиным и Асадом. При всем своем эгоизме и цинизме есть вещи, которые западный обыватель не может равнодушно перенести, и с этим вынуждены считаться западные политики. Ельцину и Путину удалось дважды уничтожить Грозный с его жителями потому, что этого не было на экранах телевидения. А значит, и не было вообще.
Приговор путинскому режиму был вынесен на заседании Совета Безопасности ООН 25 сентября представителями США, Великобритании и Франции. Он был объявлен ими вне закона.
«Это не борьба с терроризмом, это варварство», «абсолютный террор, осуществляемый Сирией и Россией», «военные преступления», «Россия приобретает статус страны-изгоя» — подобные формулировки были немыслимы для официальных лиц такого уровня еще несколько дней назад. Консолидированное решение по Путину, видимо, было принято на рабочей встрече министров США и ЕС 24 сентября, на которой они потребовали срочного созыва Совета Безопасности.
Гибридная война, объявленная Западу «Русским миром», закончилась сокрушительным поражением последнего. Победителями взяты на мушку не ядерные силы Путина, а истинные духовные скрепы его режима: «общаки» кремлевской клептократии на Западе. Более чем снисходительная к путинскому режиму в течение всех 17 лет его правления New York Times зафиксировала тектонический сдвиг в сознании коллективного Запада убийственной редакционной статьей под заголовком «Государство Владимира Путина — вне закона».
В бункере, похоже, просчитывают тенденцию, подыскивают формулу ползучей почетной капитуляции — обстоятельства непреодолимой силы. Эта формула последовательно вбрасывается в общественное сознание. Какой-то русский Гиммлер наверняка уже заходил к какому-то русскому Герингу и прощупывал его настроение цитатой из любимого сериала их юности: «Герман, фюрер более не способен выполнять свои обязанности гаранта наших авуаров».
Андрей Пионтковский
The EHU Times 
Оставьте комментарий